Из Мценского уезда — в город Люблино
В деревне Зайцево Мценского уезда Орловской губернии Степан Матвеевич Богданов был человеком уважаемым. Семья большая, трудолюбивая, и сам он был мастером на все руки. Жили небогато, но весело и дружно.
В деревне Зайцево Мценского уезда Орловской губернии Степан Матвеевич Богданов был человеком уважаемым. Семья большая, трудолюбивая, и сам он был мастером на все руки. Жили небогато, но весело и дружно.
12 июля 1927 года семья пополнилась: родился ещё один сын, которого назвали Петром. Тогда же сельчане сходом выбрали отца председателем сельсовета. Он активно занимался общественной работой. А с началом коллективизации в село приехал слишком крутой уполномоченный и сходу потребовал списки «кулаков». Степан Матвеевич не захотел участвовать в этом неблаговидном деле, сдал печать, документы. Сели семьёй на подводу и отправились в город Люблино. Там Степан Богданов устроился на литейно-механический завод, дети учились в школе, и семья зажила в достатке.
Где твой чёрный пистолет…
Но тут все планы перечеркнула война.
Одно из ярких воспоминаний военного детства Пети Богданова — поездка в деревню на освобождённую от немцев территорию. Мать отправила менять вещи на продукты. И там, в лесу, они с пацанами нашли красиво отделанный перламутром немецкий пистолет, явно генеральский. Конечно, тут же решили пострелять из него. К счастью, на выстрелы откуда-то появился дядька-военный, раздал всем подзатыльники и отобрал оружие. Жалко было до слёз. Но, не дай бог, захотелось бы пострелять в Люблино, и чем бы это всё обернулось?
16 тонн в шестнадцать лет
Дети военной поры взрослели быстро. Пётр пошёл на завод кочегаром, чтобы не быть нахлебником и семье помогать. Норма в котельной за смену была нешуточной: перекидать 16 тонн угля. Никто не смотрел, что парню всего шестнадцать лет и виду не богатырского. Там он получил хорошую трудовую и физическую закалку, да и силу воли закалил — через «не могу». Ну и, как взрослые мужики, за компанию, приучился к перекурам и выпивкам. Впрочем, вскоре отказался от этих привычек, от назойливых предложений выпить, а тем более от «уголовной романтики», процветавшей среди части молодёжи той поры. Понял, с ними не по пути. А так как энергии у шестнадцатилетнего парня хватало, ещё и боксом занялся. И конечно, такой вид спорта, как бокс, помог формировать бойцовские качества.
Кочегар — вожак комсомольцев цеха
В комсомольской организации завода приметили серьёзного, целеустремлённого, скромного парня и пригласили на открытое комсомольское собрание. Слушая выступления таких же, как и он, молодых людей, Пётр понял, что есть гораздо больший круг интересов, есть очень много важных задач, которые под силу молодёжной организации.
Пётр с душой включился в общественную работу, охотно выполнял поручения. И вскоре его порекомендовали на пост вожака комсомольской организации цеха.
Богданов был, что называется, своим, без нравоучений показывал пример самоотверженного труда, но был жёстким и принципиальным, когда дело касалось дисциплины, ответственности и моральных качеств. А главное, простой кочегар показал себя настоящим лидером заводской молодёжи.
Если партия доверила…
Безусловно, это заметили и наверху. Петра пригласили в партком и сообщили, что будут рекомендовать его на пост секретаря комитета комсомола литейно-механического завода. Как ни пытался убедить Пётр, что дело слишком ответственное, да и бокс придётся оставить, старшие товарищи пожурили, что не умеет правильно распределять время, и вместе с «оказанным доверием» поручили готовить из передовых рабочих спортсменов, в том числе и боксёров.
Труд на заводе, общественная работа не оставляли свободного времени. Богданов в те годы окончил Индустриальный педагогический техникум. И в этой кипучей жизни никак не ожидал, что ему придётся расстаться с родным литейно-механическим. Как тогда говорилось, если партия скажет «НАДО», комсомол ответит «ЕСТЬ!». Богданова рекомендовали на пост секретаря Люблинского горкома комсомола. И он с энтузиазмом принялся за новое дело.
Темп задавал руководитель
Не так уж много времени пройдёт, и Петру Богданову поручат новые масштабы работы: секретаря, а затем первого секретаря уже горкома партии в городе Люблино. Известно: какой темп задавал партийный руководитель, такие результаты были и во всех сферах жизни города — строительстве, образовании, социальном обеспечении. Приходилось и самому успевать работать и учиться. После техникума Богданов закончил с хорошими оценками Высшую партийную школу. По его инициативе, среди многих объектов, был построен Дом культуры, он и сейчас работает в районе. А в августе 1960 года Люблино с населением почти 86 тысяч человек вошло в состав Москвы, стало частью Ждановского района. В кольце МКАД столица получила достойное пополнение, в том числе образованным в 1969 году Люблинским районом.
Предлагаем вас… в разведку
В 1961 году Богданова ждали новые повороты в жизни, о которых партийный руководитель и подозревать не мог. Его пригласили на Старую площадь, и представительный хозяин кабинета практически без предисловий обыденным тоном произнёс:
— Пётр Степанович, предлагаем новое назначение: направить вас на работу в КГБ. А конкретно — в разведку.
Он ожидал услышать что угодно: на Старой площади решают судьбы людей, исходя из государственных интересов, порой самым неожиданным образом. Пётр Степанович попытался убедить строгого инструктора ЦК:
— Я хозяйственник, инженер, посылайте в любую область, хоть председателем колхоза. Что я смыслю в разведке?
Инструктор объяснил, что специальную подготовку, знание иностранного языка он пройдёт на самом высоком профессиональном уровне. Главное — требуется его согласие.
И Богданов согласился. Если партия верила в него, значит, он должен был отдать все силы, чтобы оправдать это доверие.
Сергей Петрович Богданов, в недавнем прошлом офицер ФСБ, рассказывает об отце:
— Однажды папа пришёл домой очень расстроенный и весь вечер о чём-то тихо разговаривал с мамой. А утром, тяжело вздохнув, ушёл на работу… Конечно, решение это принималось непросто. Годы спустя я узнал, что отец освоил специальную подготовку в ныне широко известной спецшколе внешней разведки № 101. Там же он прошёл и ускоренный курс испанского языка. Когда он закончил учёбу, ему присвоили звание «майор» и назначили заместителем начальника отдела.
Чай с баранками у председателя КГБ
В тот период произошёл эпизод, который едва не стоил офицеру карьеры. На большом партийном собрании службы разведки присутствовал председатель КГБ Владимир Семичастный. Пётр Степанович выступал с трибуны по наболевшим социальным вопросам, в том числе говорил о нехватке жилья для сотрудников, и заметил, что Семичастный не слушает, а разговаривает с начальником разведки Сахаровским. А одобрительную реакцию зала не увидеть уже было нельзя. Председатель переспросил докладчика: «Что вы сейчас сказали, Пётр Степанович? Повторите, пожалуйста». Неожиданно Богданов ответил: «Вообще-то, я выступаю для всех, но могу и повторить». И повторил. В зале лёгкий шок: так разговаривать с председателем КГБ! В перерыве вокруг докладчика — пустое пространство. На следующий день в рабочий кабинет никто не входит, телефон не звонит. Полная тишина. В полдень — звонок, просят зайти к Семичастному. Мысли были разные. Зашёл в кабинет, доложил. Председатель пригласил за стол и, по традиции ещё со времён Дзержинского, предложил чай с баранками. Попросил подробно рассказать о проблемах, чем сотрудники недовольны. Доброжелательно выслушал, обсудили вместе жилищный вопрос.
Это была черта характера Богданова: если он считал себя правым, не боялся отстаивать свою точку зрения даже в самых «высоких» кабинетах.
Спецкомандировка в ГДР
Вместе с отцом семья Богдановых готовилась к выезду в командировку в Чили.
— В 1962 году отец отвёз нас в родную деревню Зайцево, — вспоминает Сергей Богданов. — Для меня, городского пацана, это была огромная радость, не надо спускаться с четвёртого этажа, сразу выходишь в сад, вокруг растут огурцы, яблоки. Одно из самых ярких впечатлений детства. И там отец сказал нам с братом, что командировку в Чили отменили и направляют в ГДР.
В Берлине была не резидентура, а Представительство КГБ СССР при МГБ ГДР, где Пётр Богданов работал секретарём парткома. Таким образом, он продолжал оставаться на партработе, являясь одновременно вторым лицом после официального представителя КГБ.
С 1964 по 1967 год семья Богдановых жила в непростых условиях — на передовом западном рубеже. Сын Сергей учился в первом классе, брат ходил в детский сад.
«Холодная война» за стенами дипмиссии
— От этой страны у меня остались очень яркие воспоминания, — рассказывает Сергей Богданов. — Я, конечно, не знал, чем занимается отец, куда ходит на работу. Мы жили рядом с нашим военным гарнизоном. Я наблюдал деятельность военных миссий, повсюду ездили американские и французские машины. Обстановка была напряженная. Очень впечатлил инцидент, когда в проезжавшую колонну нашей бронетехники нахально вклинился «Форд» американской миссии. И тут чётко, по команде флажками офицера, сидевшего на броне, два бронетранспортёра неожиданно резко сократили дистанцию и буквально сплющили с обеих сторон машину. До сих пор помню ошалевшие лица обоих американцев в тёмных очках. Даже жвачку перестали жевать.
Рядом с домом, где жила семья Богдановых, находилась вилла. И однажды,¸ это было в апреле 1964 года, мама строго наказала сыновьям к этой вилле не подходить. И только через несколько лет, уже на родине, отец рассказал, что на этой вилле двое суток жил легендарный разведчик Конон Молодый, после того как его обменяли на агента британских спецслужб Винна, арестованного в Москве.
В аппарате представительства Пётр Богданов кроме обязанностей секретаря парткома решал также вопросы оперативного характера, взаимодействия со «штази», другие сложные задачи. С её руководителем Эриком Мильке и сотрудниками отношения сложились дружеские, после командировки в ГДР они ещё не раз встречались.
Работа в ЦК — командировки на границу
В 1967 году Петра Степановича вызвали в ЦК и предложили как человеку, уже имеющему опыт партийной работы «на гражданке», и офицеру госбезопасности должность в Административном отделе ЦК КПСС. Это была отнюдь не «чиновничье-бумажная» работа. Он курировал пограничные войска и, конечно, не сидя в кресле, а находясь в постоянных командировках.
— Отец часто выезжал на границу, а мы, потом уже в отпусках, бывали с ним вместе, — увлечённо рассказывает Сергей Богданов. — Мы ночевали на погранзаставах, с 15 лет я видел службу пограничников, контрольно-следовую полосу, наряды, выходящие на службу вместе с собаками. У них всегда были собственные хозяйства, даже свои коровы. До сих пор помню вкус парного молока. Мы ездили вдоль западной границы, из Киева, в Ужгород и далее, под Одессу.
«Вы почему не любите «Динамо»?
Новое назначение было вновь неожиданным.
Председатель КГБ Юрий Андропов по роду своей деятельности обладал наиболее полной информацией. И перед тем как пригласить на беседу товарища Богданова, уже знал о его спортивных пристрастиях.
— Вы почему не любите «Динамо»? — напрямик спросил он у Петра Степановича.
Богданов уклончиво ответил, что увлечения у всех разные, ему по душе, к примеру, «Спартак». И председатель, сразу переходя к делу, сказал:
— Хочу предложить вам возглавить работу Центрального совета общества «Динамо», — и, улыбнувшись, добавил: — думаю, вы полюбите «Динамо».
Юрий Владимирович, конечно, смог убедить Петра Степановича, что лучшей кандидатуры не сыщешь. Его опыт строительства и управления, деловая хватка и пробивные способности необходимы были именно сейчас, когда в этой огромной организации многое предстояло переделать, перестроить и создать заново.
И размах был генеральский
А хозяйство действительно оказалось внушительное, ведь в комплекс «Динамо» входили тогда промышленные предприятия, изготавливающие спортивный инвентарь, одежду, создавались рекламные атрибуты и символика спортивных турниров; общество производило бильярдную мебель и спортивное оружие. При всём этом «Динамо» практически не брало из кармана государства денег, зато платило в казну все налоги. А штат организации в подчинении нового руководителя составлял более 30 тысяч работников. Было где размахнуться!
Пётр Степанович был первым генералом — председателем «Динамо». В 1977 году ему присвоили звание генерал-майора.
Вспоминает Сергей Богданов:
— Отец, никогда не носивший форму, накануне Олимпиады-80 впервые надел мундир. Причём стал носить его каждый день. Для всех нас это, конечно, было непривычно, и я спросил: «Папа, зачем тебе это нужно?» Он рассмеялся и сказал: «На сотрудников, которые ни шатко ни валко строят олимпийские сооружения, слова не воздействуют. А вот генеральские погоны дают эффект получше любой моей просьбы».
Следует отметить, что Пётр Степанович отвечал за безопасность в наших сборных командах на Олимпийских играх, начиная с Инсбрука в 1976 году и вплоть до Турина в 2006 году.
В то время регулярно проводились Динамиады — международные соревнования между динамовскими организациями стран социалистического содружества. К слову, в большинстве спортивных обществ председателями были министры внутренних дел этих стран. И на встречах руководителей на неформальном уровне решался самый широкий круг государственных вопросов.
Новое назначение — начальник ГУВД Москвы
Летом 1986 года первый секретарь МГК КПСС Борис Ельцин попросил у председателя КГБ СССР направить в московскую милицию энергичного руководителя. В то лето, по воспоминаниям Сергея Богданова, отец собрал на даче сыновей и сказал: «Мне предложили возглавить ГУВД. С понедельника я приступаю к службе. И предупреждаю: нашей фамилии в милицейских сводках быть не должно!»
— На должность начальника ГУВД Пётр Степанович был назначен в очень непростое время, — рассказывает бывший заместитель начальника главка Виктор Николаевич Довжук. — Усложнилась оперативная обстановка, возросла преступность. Нужно было повышать участие исполнительных органов власти в решении проблемных вопросов, накопившихся в московской милиции. За короткий срок генерал Богданов сумел изучить и понять новую для него структуру изнутри. Он проделал огромную работу по созданию и совершенствованию материально-технической базы, структуры органов внутренних дел и улучшению результатов оперативно-служебной деятельности. Он не полагался на доклады подчинённых, а сам вникал в суть проблем. Я в то время работал начальником Красногвардейского РУВД, самого крупного по числу населения района в Москве, проживало в нём свыше полумиллиона человек. К четырём имевшимся тогда было открыто шесть новых отделений милиций. Пётр Степанович, несмотря на занятость, приехал в РУВД и на месте ознакомился с положением дел и нашими проблемами. Работал полдня, вникнул во все вопросы и уехал только тогда, когда убедился, что ситуация у нас под контролем.
В 1990 году я был назначен на должность заместителя начальника ГУВД. Работа под руководством Богданова стала для меня большой школой. Это было время перемен. Город бурлил, постоянные митинги, шествия, возрос уровень преступности, и это — на фоне ухудшения материально-технического обеспечения органов внутренних дел.
И в этих самых сложных и критических ситуациях сыграли большую роль воля, выдержка и опыт начальника ГУВД. Действия московской милиции всегда были в рамках закона. При Богданове сложилась самая мощная и профессиональная команда руководителей.
Главный принцип — забота о людях
С 1986 по 1991 год заместителем по тылу у Петра Степановича был Николай Михайлович Шаранков. Он рассказывает:
— Это уникальный человек, безупречный управленец. При проведении совещаний или коллегий генерал Богданов всегда спокойно и деловито обсуждал рассматриваемые вопросы. Очень часто встречались с ним во время строительства большого спортивного комплекса на Фестивальной улице. Под непосредственным руководством Петра Степановича построены госпиталь, пионерский лагерь «Бугорок» и много других объектов с освоением по 35—40 миллионов рублей.
И главным было для него — забота о людях. Характерный пример. По должностному штату начальник поликлиники имел категорию «подполковник». Богданов на приёме сумел убедить министра внутренних дел, что для самого большого в России гарнизона необходимо ввести категорию «полковник».
Алексей Прохорович Бугаев, бывший заместитель начальника главка — начальник криминальной милиции, вспоминает:
— Пётр Степанович работал секретарём Люберецкого горкома партии. А это мини-государство. Он должен был решать все вопросы: экономики, образования, здравоохранения, и правоохранительных органов в том числе. С его опытом он вписался очень быстро, потому что был руководителем большого ранга. Я не вспомню ни одного заседания коллегии ГУВД или совещания в кабинете с руководителями, на котором Пётр Степанович повысил бы голос. То есть всегда был деловой, профессиональный стиль работы в постановке задач и решении вопросов. С таким человеком никогда не ощущалось дискомфорта. Конечно, он был интеллектуалом, человеком широчайшего кругозора, воспитан в духе высокой морали и нравственности. Он никогда не пользовался при выступлении подготовленной информацией штаба, МУРа или инспекторского отдела. С заместителями у него сложились хорошие отношения, и команда была очень работоспособная. Сумел чётко организовать направления всех служб.
Брать на себя личную ответственность
Богданов всегда приезжал на места совершения тяжких преступлений, давал целенаправленные указания, беря на себя ответственность по ведению розыска и следствия.
Так было и при чрезвычайном происшествии в универмаге «Молодёжный», когда при отражении нападения преступников пала от выстрелов грабителей младший сержант милиции Вера Алфимова. Убийцами оказались бывшие сотрудники оперативных служб, изгнанные из своих структур. Их задержанием руководил лично Богданов. Тогда генерал первый и единственный раз достал служебный пистолет.
Он лично выезжал на задержание террориста у посольства США, который обещал подорвать машину, требовал журналистов. Обошлось без жертв.
Богданов всегда убеждал, что самое главное предназначение милиции — защита граждан от криминального беспредела, от беззакония властей, охрана их жизни и прав. Ведь человеческая жизнь — наивысшая ценность.
«Я такой приказ не отдам!»
Но в годы перестройки у «демократов», пришедших к власти, были иные ценности. Во время стихийных демонстраций и митингов их волновало другое — собрать все силы милиции и бросить против бунтующей толпы. А самим остаться в стороне.
Генерал-лейтенант Богданов в те горячие дни получил приказ: «Разогнать митингующих!» Как человек в погонах, он всегда исполнял приказы беспрекословно. Но он присягал и на верность своему народу. А сейчас президент именно против народа намеревался бросить московскую милицию. И тогда — неизбежно кровопролитие! Начальник ГУВД долго стоял в раздумье у телефона-«кремлёвки» и, сняв трубку, жёстко произнёс:
— Я такой приказ не отдам!
А утром раздался звонок от министра внутренних дел Бакатина. Он сдержанно признал, что генерал поступил мудро, и президент Горбачёв благодарит за этот поступок.
Во время стихийных волнений силы воли и власти генерала Богданова хватило бы, чтобы навести порядок, разогнать митингующих. Но только в том случае, если он был бы уверен, что именно так необходимо по ситуации.
В эпицентре «народного гнева»
— Как сотрудник Московского управления госбезопасности я тоже бывал на этих демонстрациях, — вспоминает Сергей Богданов, — и видел, что молодые офицеры милиции не просто стоят в оцеплении, а беседуют с достаточно возбуждёнными людьми — крымскими татарами, турками-месхетинцами. Оказалось, что отец даже отдал приказ премировать тех, кто ведёт диалог с демонстрантами, разъясняет задачи милиции.
И конечно, сам Пётр Степанович, знаток человеческих душ, имеющий опыт оперативной работы и общения с взбудораженными массами, уверенно шёл в эпицентр «народного гнева». И люди верили человеку, немало сделавшему в своей жизни для города Москвы, потому что сам генерал был из простого народа, и аргументы находил, понятные обычным людям.
В 1991 году в Моссовете стали заправлять «демократы» под руководством Гавриила Попова. И вскоре они потребовали от Богданова отчёта, явно не связанного с желанием принять деятельное участие в решении проблем московской милиции, а больше того — сместить его с поста.
Генерал твёрдо ответил: «Я не приду. Не вы меня назначали, не вам меня и снимать!». И через некоторое время положил рапорт об увольнении на стол. Выслуги и признанных заслуг было достаточно: на парадном мундире Богданова — три ордена Трудового Красного Знамени, орден Красной Звезды, 17 медалей СССР и 16 — социалистических стран.
Он был настоящим патриотом
Но связей с московской милицией и обществом «Динамо» Пётр Степанович никогда не порывал. Он ещё в бытность начальника ГУВД стал инициатором создания Благотворительного фонда «Петровка, 38», а затем долгие годы был членом его правления. Он поддерживал традицию помогать ветеранам ОВД города Москвы, ветеранам войны, инвалидам, порой так остро нуждающимся в социальной защите.
Всегда полный сил даже в своём почтенном возрасте, Пётр Степанович заболел внезапно. 13 февраля 2016 года он ушёл из жизни, оставив о себе светлую память настоящего патриота, для которого служение Отечеству всегда было высшей наградой.
Где твой чёрный пистолет…
Но тут все планы перечеркнула война.
Одно из ярких воспоминаний военного детства Пети Богданова — поездка в деревню на освобождённую от немцев территорию. Мать отправила менять вещи на продукты. И там, в лесу, они с пацанами нашли красиво отделанный перламутром немецкий пистолет, явно генеральский. Конечно, тут же решили пострелять из него. К счастью, на выстрелы откуда-то появился дядька-военный, раздал всем подзатыльники и отобрал оружие. Жалко было до слёз. Но, не дай бог, захотелось бы пострелять в Люблино, и чем бы это всё обернулось?
16 тонн в шестнадцать лет
Дети военной поры взрослели быстро. Пётр пошёл на завод кочегаром, чтобы не быть нахлебником и семье помогать. Норма в котельной за смену была нешуточной: перекидать 16 тонн угля. Никто не смотрел, что парню всего шестнадцать лет и виду не богатырского. Там он получил хорошую трудовую и физическую закалку, да и силу воли закалил — через «не могу». Ну и, как взрослые мужики, за компанию, приучился к перекурам и выпивкам. Впрочем, вскоре отказался от этих привычек, от назойливых предложений выпить, а тем более от «уголовной романтики», процветавшей среди части молодёжи той поры. Понял, с ними не по пути. А так как энергии у шестнадцатилетнего парня хватало, ещё и боксом занялся. И конечно, такой вид спорта, как бокс, помог формировать бойцовские качества.
Кочегар — вожак комсомольцев цеха
В комсомольской организации завода приметили серьёзного, целеустремлённого, скромного парня и пригласили на открытое комсомольское собрание. Слушая выступления таких же, как и он, молодых людей, Пётр понял, что есть гораздо больший круг интересов, есть очень много важных задач, которые под силу молодёжной организации.
Пётр с душой включился в общественную работу, охотно выполнял поручения. И вскоре его порекомендовали на пост вожака комсомольской организации цеха.
Богданов был, что называется, своим, без нравоучений показывал пример самоотверженного труда, но был жёстким и принципиальным, когда дело касалось дисциплины, ответственности и моральных качеств. А главное, простой кочегар показал себя настоящим лидером заводской молодёжи.
Если партия доверила…
Безусловно, это заметили и наверху. Петра пригласили в партком и сообщили, что будут рекомендовать его на пост секретаря комитета комсомола литейно-механического завода. Как ни пытался убедить Пётр, что дело слишком ответственное, да и бокс придётся оставить, старшие товарищи пожурили, что не умеет правильно распределять время, и вместе с «оказанным доверием» поручили готовить из передовых рабочих спортсменов, в том числе и боксёров.
Труд на заводе, общественная работа не оставляли свободного времени. Богданов в те годы окончил Индустриальный педагогический техникум. И в этой кипучей жизни никак не ожидал, что ему придётся расстаться с родным литейно-механическим. Как тогда говорилось, если партия скажет «НАДО», комсомол ответит «ЕСТЬ!». Богданова рекомендовали на пост секретаря Люблинского горкома комсомола. И он с энтузиазмом принялся за новое дело.
Темп задавал руководитель
Не так уж много времени пройдёт, и Петру Богданову поручат новые масштабы работы: секретаря, а затем первого секретаря уже горкома партии в городе Люблино. Известно: какой темп задавал партийный руководитель, такие результаты были и во всех сферах жизни города — строительстве, образовании, социальном обеспечении. Приходилось и самому успевать работать и учиться. После техникума Богданов закончил с хорошими оценками Высшую партийную школу. По его инициативе, среди многих объектов, был построен Дом культуры, он и сейчас работает в районе. А в августе 1960 года Люблино с населением почти 86 тысяч человек вошло в состав Москвы, стало частью Ждановского района. В кольце МКАД столица получила достойное пополнение, в том числе образованным в 1969 году Люблинским районом.
Предлагаем вас… в разведку
В 1961 году Богданова ждали новые повороты в жизни, о которых партийный руководитель и подозревать не мог. Его пригласили на Старую площадь, и представительный хозяин кабинета практически без предисловий обыденным тоном произнёс:
— Пётр Степанович, предлагаем новое назначение: направить вас на работу в КГБ. А конкретно — в разведку.
Он ожидал услышать что угодно: на Старой площади решают судьбы людей, исходя из государственных интересов, порой самым неожиданным образом. Пётр Степанович попытался убедить строгого инструктора ЦК:
— Я хозяйственник, инженер, посылайте в любую область, хоть председателем колхоза. Что я смыслю в разведке?
Инструктор объяснил, что специальную подготовку, знание иностранного языка он пройдёт на самом высоком профессиональном уровне. Главное — требуется его согласие.
И Богданов согласился. Если партия верила в него, значит, он должен был отдать все силы, чтобы оправдать это доверие.
Сергей Петрович Богданов, в недавнем прошлом офицер ФСБ, рассказывает об отце:
— Однажды папа пришёл домой очень расстроенный и весь вечер о чём-то тихо разговаривал с мамой. А утром, тяжело вздохнув, ушёл на работу… Конечно, решение это принималось непросто. Годы спустя я узнал, что отец освоил специальную подготовку в ныне широко известной спецшколе внешней разведки № 101. Там же он прошёл и ускоренный курс испанского языка. Когда он закончил учёбу, ему присвоили звание «майор» и назначили заместителем начальника отдела.
Чай с баранками у председателя КГБ
В тот период произошёл эпизод, который едва не стоил офицеру карьеры. На большом партийном собрании службы разведки присутствовал председатель КГБ Владимир Семичастный. Пётр Степанович выступал с трибуны по наболевшим социальным вопросам, в том числе говорил о нехватке жилья для сотрудников, и заметил, что Семичастный не слушает, а разговаривает с начальником разведки Сахаровским. А одобрительную реакцию зала не увидеть уже было нельзя. Председатель переспросил докладчика: «Что вы сейчас сказали, Пётр Степанович? Повторите, пожалуйста». Неожиданно Богданов ответил: «Вообще-то, я выступаю для всех, но могу и повторить». И повторил. В зале лёгкий шок: так разговаривать с председателем КГБ! В перерыве вокруг докладчика — пустое пространство. На следующий день в рабочий кабинет никто не входит, телефон не звонит. Полная тишина. В полдень — звонок, просят зайти к Семичастному. Мысли были разные. Зашёл в кабинет, доложил. Председатель пригласил за стол и, по традиции ещё со времён Дзержинского, предложил чай с баранками. Попросил подробно рассказать о проблемах, чем сотрудники недовольны. Доброжелательно выслушал, обсудили вместе жилищный вопрос.
Это была черта характера Богданова: если он считал себя правым, не боялся отстаивать свою точку зрения даже в самых «высоких» кабинетах.
Спецкомандировка в ГДР
Вместе с отцом семья Богдановых готовилась к выезду в командировку в Чили.
— В 1962 году отец отвёз нас в родную деревню Зайцево, — вспоминает Сергей Богданов. — Для меня, городского пацана, это была огромная радость, не надо спускаться с четвёртого этажа, сразу выходишь в сад, вокруг растут огурцы, яблоки. Одно из самых ярких впечатлений детства. И там отец сказал нам с братом, что командировку в Чили отменили и направляют в ГДР.
В Берлине была не резидентура, а Представительство КГБ СССР при МГБ ГДР, где Пётр Богданов работал секретарём парткома. Таким образом, он продолжал оставаться на партработе, являясь одновременно вторым лицом после официального представителя КГБ.
С 1964 по 1967 год семья Богдановых жила в непростых условиях — на передовом западном рубеже. Сын Сергей учился в первом классе, брат ходил в детский сад.
«Холодная война» за стенами дипмиссии
— От этой страны у меня остались очень яркие воспоминания, — рассказывает Сергей Богданов. — Я, конечно, не знал, чем занимается отец, куда ходит на работу. Мы жили рядом с нашим военным гарнизоном. Я наблюдал деятельность военных миссий, повсюду ездили американские и французские машины. Обстановка была напряженная. Очень впечатлил инцидент, когда в проезжавшую колонну нашей бронетехники нахально вклинился «Форд» американской миссии. И тут чётко, по команде флажками офицера, сидевшего на броне, два бронетранспортёра неожиданно резко сократили дистанцию и буквально сплющили с обеих сторон машину. До сих пор помню ошалевшие лица обоих американцев в тёмных очках. Даже жвачку перестали жевать.
Рядом с домом, где жила семья Богдановых, находилась вилла. И однажды,¸ это было в апреле 1964 года, мама строго наказала сыновьям к этой вилле не подходить. И только через несколько лет, уже на родине, отец рассказал, что на этой вилле двое суток жил легендарный разведчик Конон Молодый, после того как его обменяли на агента британских спецслужб Винна, арестованного в Москве.
В аппарате представительства Пётр Богданов кроме обязанностей секретаря парткома решал также вопросы оперативного характера, взаимодействия со «штази», другие сложные задачи. С её руководителем Эриком Мильке и сотрудниками отношения сложились дружеские, после командировки в ГДР они ещё не раз встречались.
Работа в ЦК — командировки на границу
В 1967 году Петра Степановича вызвали в ЦК и предложили как человеку, уже имеющему опыт партийной работы «на гражданке», и офицеру госбезопасности должность в Административном отделе ЦК КПСС. Это была отнюдь не «чиновничье-бумажная» работа. Он курировал пограничные войска и, конечно, не сидя в кресле, а находясь в постоянных командировках.
— Отец часто выезжал на границу, а мы, потом уже в отпусках, бывали с ним вместе, — увлечённо рассказывает Сергей Богданов. — Мы ночевали на погранзаставах, с 15 лет я видел службу пограничников, контрольно-следовую полосу, наряды, выходящие на службу вместе с собаками. У них всегда были собственные хозяйства, даже свои коровы. До сих пор помню вкус парного молока. Мы ездили вдоль западной границы, из Киева, в Ужгород и далее, под Одессу.
«Вы почему не любите «Динамо»?
Новое назначение было вновь неожиданным.
Председатель КГБ Юрий Андропов по роду своей деятельности обладал наиболее полной информацией. И перед тем как пригласить на беседу товарища Богданова, уже знал о его спортивных пристрастиях.
— Вы почему не любите «Динамо»? — напрямик спросил он у Петра Степановича.
Богданов уклончиво ответил, что увлечения у всех разные, ему по душе, к примеру, «Спартак». И председатель, сразу переходя к делу, сказал:
— Хочу предложить вам возглавить работу Центрального совета общества «Динамо», — и, улыбнувшись, добавил: — думаю, вы полюбите «Динамо».
Юрий Владимирович, конечно, смог убедить Петра Степановича, что лучшей кандидатуры не сыщешь. Его опыт строительства и управления, деловая хватка и пробивные способности необходимы были именно сейчас, когда в этой огромной организации многое предстояло переделать, перестроить и создать заново.
И размах был генеральский
А хозяйство действительно оказалось внушительное, ведь в комплекс «Динамо» входили тогда промышленные предприятия, изготавливающие спортивный инвентарь, одежду, создавались рекламные атрибуты и символика спортивных турниров; общество производило бильярдную мебель и спортивное оружие. При всём этом «Динамо» практически не брало из кармана государства денег, зато платило в казну все налоги. А штат организации в подчинении нового руководителя составлял более 30 тысяч работников. Было где размахнуться!
Пётр Степанович был первым генералом — председателем «Динамо». В 1977 году ему присвоили звание генерал-майора.
Вспоминает Сергей Богданов:
— Отец, никогда не носивший форму, накануне Олимпиады-80 впервые надел мундир. Причём стал носить его каждый день. Для всех нас это, конечно, было непривычно, и я спросил: «Папа, зачем тебе это нужно?» Он рассмеялся и сказал: «На сотрудников, которые ни шатко ни валко строят олимпийские сооружения, слова не воздействуют. А вот генеральские погоны дают эффект получше любой моей просьбы».
Следует отметить, что Пётр Степанович отвечал за безопасность в наших сборных командах на Олимпийских играх, начиная с Инсбрука в 1976 году и вплоть до Турина в 2006 году.
В то время регулярно проводились Динамиады — международные соревнования между динамовскими организациями стран социалистического содружества. К слову, в большинстве спортивных обществ председателями были министры внутренних дел этих стран. И на встречах руководителей на неформальном уровне решался самый широкий круг государственных вопросов.
Новое назначение — начальник ГУВД Москвы
Летом 1986 года первый секретарь МГК КПСС Борис Ельцин попросил у председателя КГБ СССР направить в московскую милицию энергичного руководителя. В то лето, по воспоминаниям Сергея Богданова, отец собрал на даче сыновей и сказал: «Мне предложили возглавить ГУВД. С понедельника я приступаю к службе. И предупреждаю: нашей фамилии в милицейских сводках быть не должно!»
— На должность начальника ГУВД Пётр Степанович был назначен в очень непростое время, — рассказывает бывший заместитель начальника главка Виктор Николаевич Довжук. — Усложнилась оперативная обстановка, возросла преступность. Нужно было повышать участие исполнительных органов власти в решении проблемных вопросов, накопившихся в московской милиции. За короткий срок генерал Богданов сумел изучить и понять новую для него структуру изнутри. Он проделал огромную работу по созданию и совершенствованию материально-технической базы, структуры органов внутренних дел и улучшению результатов оперативно-служебной деятельности. Он не полагался на доклады подчинённых, а сам вникал в суть проблем. Я в то время работал начальником Красногвардейского РУВД, самого крупного по числу населения района в Москве, проживало в нём свыше полумиллиона человек. К четырём имевшимся тогда было открыто шесть новых отделений милиций. Пётр Степанович, несмотря на занятость, приехал в РУВД и на месте ознакомился с положением дел и нашими проблемами. Работал полдня, вникнул во все вопросы и уехал только тогда, когда убедился, что ситуация у нас под контролем.
В 1990 году я был назначен на должность заместителя начальника ГУВД. Работа под руководством Богданова стала для меня большой школой. Это было время перемен. Город бурлил, постоянные митинги, шествия, возрос уровень преступности, и это — на фоне ухудшения материально-технического обеспечения органов внутренних дел.
И в этих самых сложных и критических ситуациях сыграли большую роль воля, выдержка и опыт начальника ГУВД. Действия московской милиции всегда были в рамках закона. При Богданове сложилась самая мощная и профессиональная команда руководителей.
Главный принцип — забота о людях
С 1986 по 1991 год заместителем по тылу у Петра Степановича был Николай Михайлович Шаранков. Он рассказывает:
— Это уникальный человек, безупречный управленец. При проведении совещаний или коллегий генерал Богданов всегда спокойно и деловито обсуждал рассматриваемые вопросы. Очень часто встречались с ним во время строительства большого спортивного комплекса на Фестивальной улице. Под непосредственным руководством Петра Степановича построены госпиталь, пионерский лагерь «Бугорок» и много других объектов с освоением по 35—40 миллионов рублей.
И главным было для него — забота о людях. Характерный пример. По должностному штату начальник поликлиники имел категорию «подполковник». Богданов на приёме сумел убедить министра внутренних дел, что для самого большого в России гарнизона необходимо ввести категорию «полковник».
Алексей Прохорович Бугаев, бывший заместитель начальника главка — начальник криминальной милиции, вспоминает:
— Пётр Степанович работал секретарём Люберецкого горкома партии. А это мини-государство. Он должен был решать все вопросы: экономики, образования, здравоохранения, и правоохранительных органов в том числе. С его опытом он вписался очень быстро, потому что был руководителем большого ранга. Я не вспомню ни одного заседания коллегии ГУВД или совещания в кабинете с руководителями, на котором Пётр Степанович повысил бы голос. То есть всегда был деловой, профессиональный стиль работы в постановке задач и решении вопросов. С таким человеком никогда не ощущалось дискомфорта. Конечно, он был интеллектуалом, человеком широчайшего кругозора, воспитан в духе высокой морали и нравственности. Он никогда не пользовался при выступлении подготовленной информацией штаба, МУРа или инспекторского отдела. С заместителями у него сложились хорошие отношения, и команда была очень работоспособная. Сумел чётко организовать направления всех служб.
Брать на себя личную ответственность
Богданов всегда приезжал на места совершения тяжких преступлений, давал целенаправленные указания, беря на себя ответственность по ведению розыска и следствия.
Так было и при чрезвычайном происшествии в универмаге «Молодёжный», когда при отражении нападения преступников пала от выстрелов грабителей младший сержант милиции Вера Алфимова. Убийцами оказались бывшие сотрудники оперативных служб, изгнанные из своих структур. Их задержанием руководил лично Богданов. Тогда генерал первый и единственный раз достал служебный пистолет.
Он лично выезжал на задержание террориста у посольства США, который обещал подорвать машину, требовал журналистов. Обошлось без жертв.
Богданов всегда убеждал, что самое главное предназначение милиции — защита граждан от криминального беспредела, от беззакония властей, охрана их жизни и прав. Ведь человеческая жизнь — наивысшая ценность.
«Я такой приказ не отдам!»
Но в годы перестройки у «демократов», пришедших к власти, были иные ценности. Во время стихийных демонстраций и митингов их волновало другое — собрать все силы милиции и бросить против бунтующей толпы. А самим остаться в стороне.
Генерал-лейтенант Богданов в те горячие дни получил приказ: «Разогнать митингующих!» Как человек в погонах, он всегда исполнял приказы беспрекословно. Но он присягал и на верность своему народу. А сейчас президент именно против народа намеревался бросить московскую милицию. И тогда — неизбежно кровопролитие! Начальник ГУВД долго стоял в раздумье у телефона-«кремлёвки» и, сняв трубку, жёстко произнёс:
— Я такой приказ не отдам!
А утром раздался звонок от министра внутренних дел Бакатина. Он сдержанно признал, что генерал поступил мудро, и президент Горбачёв благодарит за этот поступок.
Во время стихийных волнений силы воли и власти генерала Богданова хватило бы, чтобы навести порядок, разогнать митингующих. Но только в том случае, если он был бы уверен, что именно так необходимо по ситуации.
В эпицентре «народного гнева»
— Как сотрудник Московского управления госбезопасности я тоже бывал на этих демонстрациях, — вспоминает Сергей Богданов, — и видел, что молодые офицеры милиции не просто стоят в оцеплении, а беседуют с достаточно возбуждёнными людьми — крымскими татарами, турками-месхетинцами. Оказалось, что отец даже отдал приказ премировать тех, кто ведёт диалог с демонстрантами, разъясняет задачи милиции.
И конечно, сам Пётр Степанович, знаток человеческих душ, имеющий опыт оперативной работы и общения с взбудораженными массами, уверенно шёл в эпицентр «народного гнева». И люди верили человеку, немало сделавшему в своей жизни для города Москвы, потому что сам генерал был из простого народа, и аргументы находил, понятные обычным людям.
В 1991 году в Моссовете стали заправлять «демократы» под руководством Гавриила Попова. И вскоре они потребовали от Богданова отчёта, явно не связанного с желанием принять деятельное участие в решении проблем московской милиции, а больше того — сместить его с поста.
Генерал твёрдо ответил: «Я не приду. Не вы меня назначали, не вам меня и снимать!». И через некоторое время положил рапорт об увольнении на стол. Выслуги и признанных заслуг было достаточно: на парадном мундире Богданова — три ордена Трудового Красного Знамени, орден Красной Звезды, 17 медалей СССР и 16 — социалистических стран.
Он был настоящим патриотом
Но связей с московской милицией и обществом «Динамо» Пётр Степанович никогда не порывал. Он ещё в бытность начальника ГУВД стал инициатором создания Благотворительного фонда «Петровка, 38», а затем долгие годы был членом его правления. Он поддерживал традицию помогать ветеранам ОВД города Москвы, ветеранам войны, инвалидам, порой так остро нуждающимся в социальной защите.
Всегда полный сил даже в своём почтенном возрасте, Пётр Степанович заболел внезапно. 13 февраля 2016 года он ушёл из жизни, оставив о себе светлую память настоящего патриота, для которого служение Отечеству всегда было высшей наградой.
Сергей ВОЛОГОДСКИЙ,
фото из архива семьи Богдановых
газета "Петровка,38"
